На современном рынке бункеровки нередки случаи когда снабжение судна топливом осуществляется через лицо, не являющееся ни фрахтователем, не зарегистрированным собственником судна. Это может быть оператор, шипменеджер или иное лицо, не имеющее договора на использование судна. Насколько при таких обстоятельствах гарантировано право поставщика на получение оплаты от конечного покупателя?
По ряду дел арбитражные суды первой инстанции отказывали покупателю в удовлетворении заявления об аресте судна по требованию из снабжения топливом, ссылаясь на то, что ответчик является посредником между судовладельцем и поставщиком топлива и не является ни собственником судна, ни его фрахтователем.
Такой подход судов представляется несоответствующим закону поскольку требование в связи с предоставлением судну топлива является морским независимо от того, кто является ответственным по морскому требованию (ответственным за исполнение денежного обязательства), и потерпевший вправе требовать ареста судна независимо от того кем функционально является покупатель топлива - собственником или фрахтователем судна, в отношении которого возникло морское требование. Данный подход основан на положениях Международной конвенция об унификации некоторых правил, касающихся ареста морских судов 1952 г. (далее - Конвенция). Согласно подпункту "k" пункта 1 и пункта 4 статьи 1 Конвенции, участницей которой является Российская Федерация, "морское требование" означает любое требование, возникающее, в том числе, из снабжения судна грузом или материалами в целях его эксплуатации или поддержания, а под "лицом, имеющим требование" следует понимать лицо, которое заявляет о наличии морского требования в его пользу. В соответствии с пунктом 1 статьи 3 Конвенции лицо, имеющее морское требование, может арестовать или конкретное судно, в отношении которого возникло морское требование, или любое другое судно, принадлежащее лицу, которое на момент возникновения морского требования было собственником конкретного судна. Пунктом 4 статьи 3 Конвенции предусмотрено, что если при фрахтовании судна на условиях бербоут-чартера фрахтователь, а не зарегистрированный собственник, несет ответственность по морскому требованию в отношении такого судна, лицо, имеющее требование, может арестовать это судно или другое судно, находящееся в собственности фрахтователя, в соответствии с положениями Конвенции, однако никакое другое судно, являющееся собственностью зарегистрированного собственника, не может быть арестовано по таким морским требованиям (абзац 1). Положения настоящего пункта применяются к любому случаю, когда лицо, иное, чем зарегистрированный собственник судна, несет ответственность по морскому требованию в отношении такого судна (абзац 2).
Таким образом, из названных правовых норм следует, что лицо, имеющее морское требование в отношении судна, может арестовать это судно и в том случае, когда ответственность по морскому требованию несет лицо, не являющееся ни зарегистрированным собственником судна, ни его фрахтователем.
Такой подход судов представляется несоответствующим закону поскольку требование в связи с предоставлением судну топлива является морским независимо от того, кто является ответственным по морскому требованию (ответственным за исполнение денежного обязательства), и потерпевший вправе требовать ареста судна независимо от того кем функционально является покупатель топлива - собственником или фрахтователем судна, в отношении которого возникло морское требование. Данный подход основан на положениях Международной конвенция об унификации некоторых правил, касающихся ареста морских судов 1952 г. (далее - Конвенция). Согласно подпункту "k" пункта 1 и пункта 4 статьи 1 Конвенции, участницей которой является Российская Федерация, "морское требование" означает любое требование, возникающее, в том числе, из снабжения судна грузом или материалами в целях его эксплуатации или поддержания, а под "лицом, имеющим требование" следует понимать лицо, которое заявляет о наличии морского требования в его пользу. В соответствии с пунктом 1 статьи 3 Конвенции лицо, имеющее морское требование, может арестовать или конкретное судно, в отношении которого возникло морское требование, или любое другое судно, принадлежащее лицу, которое на момент возникновения морского требования было собственником конкретного судна. Пунктом 4 статьи 3 Конвенции предусмотрено, что если при фрахтовании судна на условиях бербоут-чартера фрахтователь, а не зарегистрированный собственник, несет ответственность по морскому требованию в отношении такого судна, лицо, имеющее требование, может арестовать это судно или другое судно, находящееся в собственности фрахтователя, в соответствии с положениями Конвенции, однако никакое другое судно, являющееся собственностью зарегистрированного собственника, не может быть арестовано по таким морским требованиям (абзац 1). Положения настоящего пункта применяются к любому случаю, когда лицо, иное, чем зарегистрированный собственник судна, несет ответственность по морскому требованию в отношении такого судна (абзац 2).
Таким образом, из названных правовых норм следует, что лицо, имеющее морское требование в отношении судна, может арестовать это судно и в том случае, когда ответственность по морскому требованию несет лицо, не являющееся ни зарегистрированным собственником судна, ни его фрахтователем.
Управляющий партнер Кирилл Маслов
Адвокатское бюро Санкт-Петербурга "Инмарин"
Адвокатское бюро Санкт-Петербурга "Инмарин"
