От командира подводной лодки до иеромонаха

Накануне, 19 марта, наша страна отмечала День моряка-подводника - профессиональный праздник военнослужащих и гражданского персонала подводных сил Военно-Морского Флота Российской Федерации, установленный Главкомом ВМФ РФ в 1996 году.

"Корабел.ру" поздравляет всех подводников с этим замечательным праздником и публикует интервью с помощником командира северодвинской бригады подводных лодок по работе с верующими - иеромонахом Вениамином.

Иеромонах Вениамин (Ковтун) за свою жизнь проделал долгий путь - от командира подводной лодки до иеромонаха в мордовском монастыре. Сегодня отец Вениамин снова ходит в море, но уже как войсковой священник.

- В чем заключается служение гарнизонного священника? Можно ли утверждать, что вы одновременно выполняете роль психолога?

- Нет. У нас есть психолог. Это подготовленный специалист, который работает с экипажами подводных лодок по определённым методикам.

Безусловно, священник тоже может выступать в этой роли на приходах с паствой, когда имеют место индивидуальные собеседования, особенно при таинстве исповеди. Он может принести гораздо большую пользу, чем психолог. Потому что на стороне священника действует Божья благодать.

Здесь действуют не человеческие, а высшие силы, действуют благодатно, приводя человека к истинному покаянию. Под этим понимается прощение грехов, очищение сердца, ума.

Другое дело, что в нашей пастве военнослужащих невелико число воцерковлённых, желающих приобщиться к таинству исповеди. Понятно, если человек не хочет, его насильно никто не тянет и не заставляет, поэтому отсутствует возможность персонального общения со священнослужителем. Как следствие, благодатное и полезное влияние священника как пастыря распространяется далеко не на всех.

- Есть ли на флоте священнослужители других конфессий?

- Нет, потому что у нас в рядах Военно-морского флота очень малое количество как исповедующих иудаизм, так и мусульманство.

- Все ли гарнизонные священники ранее были военными?

- Нет, далеко не все.

- Много ли священнослужителей в рядах вооружённых сил?

- Институт военного духовенства восстанавливается. Сейчас около 150 священнослужителей в рядах вооружённых сил. Также есть нештатные, окормляющие войска. Их около 1000.

- У военных священнослужителей бывают сборы. Что на них происходит?

- Подводятся итоги работы, идёт обмен опытом. На предстоящих сборах будет интересно послушать священнослужителей, которые окормляли наших воинов в Сирии. Нет сомнений, что процент верующих там повысился намного. Идущий на войну, видящий смерть человек захочет и будет молиться, а священник ему в этом поможет.

- Для чего освящают оружие? В нашем примере это подводные лодки и корабли.

- Всякая вещь нуждается в освящении, и благочестивые миряне не пренебрегают этим, когда любая вещь, приобретённая, например, в магазине, окропляется крещенской водой, читается определённая молитва. Любая вещь требует того, чтобы она была Богом освящена для более правильного пользования ею.

- А оружие? Многие считают его злом.

- Вопрос в том, в чьих руках оно будет. Нож в руках хозяйки и нож в руках бандита – совершенно разные вещи. Хозяйка пользуется им, чтобы накормить своих чад, в руках бандита нож – это грозное оружие убийства. Так и подводные лодки в составе Военно-морского флота России несут защиту наших рубежей, а подводные лодки стран НАТО выполняют другую, явно агрессивную задачу.

Мы им поверили и перестали вести патрулирование, перестали давать ответ на их агрессивные действия, а они продолжали патрулировать, проявляя агрессивный характер от Баренцева моря до Тихого океана.
Да, когда-то мы поверили, что они не будут барражировать в воздухе и на воде, принося зло. Но все мы знаем о том, что произошло в Югославии, Ираке, Ливии и Сирии. И мы видим, что против силы нужно противопоставлять силу, чтобы могли вестись какие-то договорные процессы.

- Расскажите о себе. Где учились, служили.

- Сначала окончил школу в закрытом городке на Урале. Ныне это город Снежинск. Затем два курса отучился в филиале Московского инженерно-физического института, а потом перевёлся в Тихоокеанское высшее военно-морское училище имени С.О. Макарова. Перевод был без вступительных экзаменов, я был сразу зачислен в курсанты. Окончив его, был направлен на Северный флот, где провёл всю свою сознательную, так сказать, активную фазу служебной деятельности в 33-ей дивизии первой флотилии подводных лодок.

- Какая ваша первая АПЛ?

- Первая АПЛ, на которую меня назначили, была К-254 проекта 671РТМ.

- Когда вы стали командиром АПЛ и какой именно?

- Подводной лодкой, на которой я стал командиром, была К-298 проекта 671РТМ. В этой должности я служил на ней с 1989 до 1997 года. В последние годы подводная лодка задач в море не выполняла и находилась на ремонте, во время которого была произведена перезагрузка активной зоны. В дальнейшем она могла бы выполнять свои задачи, лодка была молодая – 13 лет, но её вывели из состава ВМФ РФ и утилизировали.

- Ну а потом?

- В 1997 году меня перевели в Главный штаб Военно-морского флота в организационно-мобилизационное управление, где я и закончил службу в 2002 году. Пока проходил службу, поступил на курсы в Центр духовного образования военнослужащих при православном Свято-Тихоновском гуманитарном институте. После их окончания было предложено продолжить учёбу в самом институте. Закончил его в 2004 году.

Также с окончанием института было предложено место работы в синодальном отдел по взаимодействию с вооружёнными силами и правоохранительными органами Московского патриархата. Я был заместителем заведующего сектором ВМФ под флагом отца Дмитрия Смирнова. Проработал там три года. В Боголюбском монастыре встретился с архимандритом Петром, под чьё духовное окормление попал в бытность военной службы на Северном флоте.

Ну и постепенно пришел к тому, что с монашеством объединяет тот образ жизни, который был у меня. В 2006 году я стал насельником Санаксарского монастыря.

- Как вы оказались в Северодвинске?

- Здесь оказался в силу того, что в монастыре встретился со своим сослуживцем контр-адмиралом Куровым Сергеем Германовичем. После увольнения в запас он работал в Минатоме и приехал в паломническую поездку в Санаксарский монастырь. От него узнал, что в Северодвинске, в бригаде строящихся и ремонтирующихся подводных лодок, появилась должность священника – помощника командира бригады по работе с верующими военнослужащими. И я решил послужить флоту в другом качестве.

- Вы давно знакомы с Северодвинском?

- Раньше я был здесь дважды. Первый раз, в качестве начальника радиотехнической службы на подводной лодке К-527. Второй раз в должности старшего помощника командира, когда принимали свежепостроенную АПЛ К-244.

- Вы бываете в морях на испытаниях новых субмарин. Какую службу Вы несёте?

- Работа заключается в том, чтобы разбудить спящие души христианские, которые крещение приняли, а трудиться в духовном плане не приучены. Если человек выполняет свои обязанности богобоязненно, они являются не просто трудом, а тем основанием, делами, которые будут взвешены и оценены в конце нашей жизни, будь ты хоть командиром, хоть матросом. Если ты христианин, ты не можешь слукавить ради собственного комфорта, исполняешь обязанности не страхом наказания начальника, а со страхом Божьим. Вот такая позиция должна иметь место, и она дорогого стоит, и именно она поможет укрепить весь коллектив, в котором будет взаимная поддержка, взаимовыручка и взаимодоверие. Этот здоровый дух коллектива призван решить сложную и очень важную задачу – эксплуатацию новейших кораблей.

Не надо забывать, что наша бригада – это бригада испытателей новейших образцов атомных подводных лодок. По своему опыту скажу, что их испытывают в таких экстремальных режимах, которые даже мы, будучи на боевых службах, не могли себе позволить и даже не пытались, потому что это рискованно и может привести к поломкам. Где такое бывало, чтобы мы целые сутки летали под водой на стопроцентной мощности реактора? Это же с ума сойти! Два-три часа может быть у кого-то и бывало во время слежения за супостатом или во время аварийной ситуации. Но чтобы творить такое тут, в Белом море, где сто метров под килем, сто метров над рубкой – вот тебе и весь горизонт, да ещё и 30 узлов. Летай-ка тут. Это очень экстремальные условия!

- То есть Вы бываете даже на таких испытаниях?

Да. Вместе с экипажем. Командование понимает важность того, что в таких условиях нельзя без помощи Божьей. Нельзя быть таким самоуверенным, говоря "да мы всё можем". Что мы можем? Бог нам помог, попустил нам успех, отблагодарим его, обратимся к нему и, получим положительный результат, снова отблагодарим.
У нас перед выходом в море и после испытаний проводятся молебны и все на этих богослужениях стараются присутствовать.

- Есть ли ещё среди священнослужителей командиры подводных или надводных кораблей?

- С подводных лодок только я один, а вот с надводного корабля епископ Митрофан – епископ Североморский и Умбский.

- От каких факторов зависит духовная жизнь корабля?

- Всё зависит от командира. Духовное состояние тоже. Если командир об этом беспокоится, понимает важность духовной жизни, это отражается на всём его экипаже. Как он молится за своих чад перед Богом, так и ведёт их в море. Если он становится на молитву, то и экипаж становится. Прослеживается то, что религиозность и более развитая духовная жизнь в тех экипажах, которым предстоит решение серьёзных, важных и рискованных задач.

- Накануне был День моряка-подводника, не хотите ли поздравить коллег - подводников?

- В этот день, 111 год назад, последним российским императором был подписан указ о введении нового класса сил в Военно-морском флоте.

Поздравляю с этим замечательным днём людей, которым по плечу задачи защиты рубежей нашего Отечества. И хотелось бы пожелать им здоровья, благополучия, исполнения желаний, чтобы сил и решимости хватило для решения задач, поставленных командованием, успешно и в срок. Как принято, семь футов под килем и, чтобы всегда количество погружений равнялось количествам всплытий.

Олег Кулешов