Программа инвестиционных квот (господдержка в обмен на заказ рыболовецких судов отечественным корабелам) уже два года успешно реализуется в России. Рыбаки из разных регионов осыпали российские верфи заказами на целые серии траулеров и краболовов. Мы регулярно пишем о том, как строят современные суда для рыбодобывающих компаний "Северная верфь", калининградский "Янтарь", "Пелла" и т.д.
Радует, что одними крупнотоннажниками Минпромторг с Росрыболовством не ограничились и включили в новый этап программы средне- и малотоннажный рыболовный флот. Для Балтики и Дальнего Востока, например, уже появились проекты судов, под которые государство готово выделить субсидию в 30 процентов от стоимости.
Однако у каждого региона своя специфика, и на Черном море, например, рыбаки пока не видят возможности воспользоваться такой субсидией. Почему? Об этом расскажет президент Ассоциации рыбопромышленников Севастополя и Крыма Валерий Сивочуб.
— Валерий Евгеньевич, вы возглавляете не только ассоциацию, но и целую группу компаний, непосредственно занимающихся промыслом. Для знакомства — расскажите, какую рыбу ловите, в каких объемах, на каких судах.
— В нашем холдинге пять средних рыболовных морозильных траулеров типа "Василий Яковенко" и еще один малый траулер. Всем им по 35-40 лет, строились они в Киеве на "Ленинской кузнице". Ловим неодуемые, то есть неквотируемые виды рыб. Замораживаем их сразу на борту, в районе промысла, потом привозим на берег и продаем.
— Где ведете обслуживание флота?
— В основном, базируемся в Севастополе. Там еще со старых времен достаточно предприятий. В основном, они сейчас обслуживают военных, Черноморский флот, но принимают и наши суда. Сейчас восстанавливается завод имени Орджоникидзе, который взяла под себя "Звездочка". Уже одно судно было отремонтировано у них.
В этом году там впервые смогли предложить услуги на таком уровне, потому что до того завод был брошен и фактически находился на грани уничтожения. Сейчас он поднимается. Конечно, судостроением не скоро займется, но уже военные суда принял и одно судно наше — мы провели там необходимые регистровые мероприятия.
— Ваши траулеры проходили модернизацию?
— С точки зрения технологического оборудования модернизация проводилась два-три года назад – так что на борту все новое. А вот судовое оборудование проходило только средние ремонты. У нас суда такой конструкции, что не развернешься – сложно что-то обновлять. Техника старая, энергоемкая, очень трудно найти ЗИП. Но мы пытаемся. Меняем, например, все вспомогательные двигатели на современные — их проще всего устанавливать. Первый поставили в третьем квартале 2019 года.
— Какие двигатели нашли?
— "Сканию" и еще один иностранный бренд. Хотя мы долгое время колебались, хотели взять по-прежнему "Хабаровца", но потом отказались от этой мысли, потому что в итоге получили бы ту же самую историю — они ремонтопригодные, но совсем не экономичные.
В этом, кстати, слабое место программы инвестиционных квот. Там ведь первоначально ставилась задача сделать и начинку максимально отечественной. Пока это не получается, поэтому требования о локализации оборудования растянули на годы и будут ужесточать поэтапно. Но все равно не очень понятно, откуда возьмутся отечественные двигатели, сравнимые по качеству с иностранными аналогами.
— Раз уж мы перешли к инвестквотам и субсидированию, то скажите, насколько черноморским рыбакам интересны предложения Минпромторга по части строительства средне- и малотоннажного флота? Вы планируете участвовать?
— У нас не получается, даже чисто формально. В Азово-Черноморском бассейне все виды рыб неодуемые, поэтому мы не подпадаем под эту программу. Да, Минсельхоз и Минпромторг настаивают, что флот все равно нужно обновлять, и спорить с этим неразумно — суда у нас действительно старые. Но экономика не позволяет. К сожалению, цены, которые предлагает сегодняшняя промышленность, таковы, что новые суда не окупятся никогда. Я лично этим вопросом занимался с 2016 года, с Росрыболовством и Минпромторгом была масса совещаний, мы все посчитали, но не получается.
Наше судно в боевом состоянии стоит миллион долларов, 800 тысяч евро. ОСК, а если точнее, "Звездочка", мне в 2016 году предлагала траулер за 16 миллионов евро. При том, что он даже поменьше размерами. На сегодня цена составляет уже 20 миллионов евро. Сами видите, насколько это экономически сложная проблема.
Мы точно знаем, что при нормальном и уважительном подходе наши суда прослужат еще лет 15. Да, однажды их все равно нужно будет поменять. Да, начинать строить замену нужно будет за несколько лет до того, как эксплуатация существующих судов подойдет к максимальному пределу. Плюс проект нужно подготовить заранее. Но в какой момент нужно входить в эту историю, трудно определить. Потому что вопрос упирается в финансы. Мы старшим товарищам в федеральных ведомствах говорим – если мы не правы, скажите, как нам сделать? Но ответа нет.
— А компенсация в 30% не решает проблему?
— Не решает. Цену я вам назвал — вычтите из нее тридцать процентов. Сильно это приблизит вас к миллиону евро? Не особо. Более того, программа выглядит так, что эти 30% — последняя часть суммы, которую можно будет не платить. То есть предварительно 70% мы должны вложить. А где их взять? Кредит – это нереально, своих средств таких нет. Не знаю.
— С такими же проблемами сталкиваются все предприятия в вашем регионе?
— Конечно. Мы работаем на одном и том же дешевом, фактически тридцатирублевом ресурсе. Это не треска, большой выручки нет, поэтому купить новое судно для всех задача неподъемная.
— А как с выловом ситуация в последние годы?
— Тенденция сложная сейчас идет. Как и везде, виды имеют определенную цикличность. Сейчас мы находимся, к сожалению, на нисходящей. С другой стороны, скорее всего мы уже достигли нижней точки, стабилизировались, а значит, как говорит наука, в следующем году начнем подниматься. Все это происходит не в первый раз, все это уже было.
— Конкуренция обостряется в этих условиях?
— Меньше ресурсов – больше цена. Это позволяет сохранить экономику, да и конкуренция у нас обычно рыночная, а не промысловая.
— В части промысла все поделено?
— Да, нет особых проблем. Безусловно, у рыбаков всегда есть элемент соревнования, но такого, что когда-то, по рассказам, творилось на Севере и на Дальнем Востоке, у нас нет точно. Это не тот ресурс, чтобы за горло друг друга хватать.
— Как с причалами дело обстоит?
— Мы базируемся большей частью на частных причалах, которые смогли взять в аренду или построить на взятой в аренду территории еще в украинский период. Работаем на них. Был у нас мощнейший рыбный порт в Севастополе — его взяла под себя Ростехнология еще в 2014 году, и судьба его неизвестна. Хотя он обслуживал океанический флот, так что острой необходимости в нем у нас вроде бы и нет. Вряд ли океанический флот будет восстанавливаться, на это точно средств нет ни у кого. Тем более, что он был ориентирован на район Центральной и Восточной Атлантики, а сейчас там уже много лет провал по ресурсам.
— А в вашем регионе вы в международных водах работаете или сейчас нет такой возможности?
— Все закрыто для нас санкциями и выйти туда, пока все не решится, мы не можем. А шансов на это тоже мало. Единственное, мы, возможно, пойдем на промысел в Абхазию, если об этом договорятся в российско-абхазской комиссии и определят условия работы. Хотя, честно говоря, там нас не ждут, у них с турками дружба.
Материалы по теме:
Аукционы, супертраулеры, нехватка квот и кадровый вопрос — откровенный диалог с рыбаками (интервью с гендиректором РПФ "Вариант")
Десять супертраулеров для Дальнего Востока — как их строят? (интервью с гендиректором "Русской рыбопромышленной компании")
"Корабелы поняли, что траулеры — это серьезно" (интервью с исполнительным директором Северо-Западного рыбопромышленного консорциума)
В ожидании "Руси". Беседуем с заказчиком уникального краболова (интервью с финансовым директором компании "Антей")
Квоты судотворящие (о судах, которые будут строиться или уже строятся в России в рамках инвестиционных квот)
Битва за хамсу (о рыбном промысле в абхаских территориальных водах)
Однако у каждого региона своя специфика, и на Черном море, например, рыбаки пока не видят возможности воспользоваться такой субсидией. Почему? Об этом расскажет президент Ассоциации рыбопромышленников Севастополя и Крыма Валерий Сивочуб.
— Валерий Евгеньевич, вы возглавляете не только ассоциацию, но и целую группу компаний, непосредственно занимающихся промыслом. Для знакомства — расскажите, какую рыбу ловите, в каких объемах, на каких судах.
— В нашем холдинге пять средних рыболовных морозильных траулеров типа "Василий Яковенко" и еще один малый траулер. Всем им по 35-40 лет, строились они в Киеве на "Ленинской кузнице". Ловим неодуемые, то есть неквотируемые виды рыб. Замораживаем их сразу на борту, в районе промысла, потом привозим на берег и продаем.
— Где ведете обслуживание флота?
— В основном, базируемся в Севастополе. Там еще со старых времен достаточно предприятий. В основном, они сейчас обслуживают военных, Черноморский флот, но принимают и наши суда. Сейчас восстанавливается завод имени Орджоникидзе, который взяла под себя "Звездочка". Уже одно судно было отремонтировано у них.
В этом году там впервые смогли предложить услуги на таком уровне, потому что до того завод был брошен и фактически находился на грани уничтожения. Сейчас он поднимается. Конечно, судостроением не скоро займется, но уже военные суда принял и одно судно наше — мы провели там необходимые регистровые мероприятия.
 |
| Ремонт и модернизация траулеров в Севастополе / Департамент сельского хозяйства города Севастополя |
— Ваши траулеры проходили модернизацию?
— С точки зрения технологического оборудования модернизация проводилась два-три года назад – так что на борту все новое. А вот судовое оборудование проходило только средние ремонты. У нас суда такой конструкции, что не развернешься – сложно что-то обновлять. Техника старая, энергоемкая, очень трудно найти ЗИП. Но мы пытаемся. Меняем, например, все вспомогательные двигатели на современные — их проще всего устанавливать. Первый поставили в третьем квартале 2019 года.
— Какие двигатели нашли?
— "Сканию" и еще один иностранный бренд. Хотя мы долгое время колебались, хотели взять по-прежнему "Хабаровца", но потом отказались от этой мысли, потому что в итоге получили бы ту же самую историю — они ремонтопригодные, но совсем не экономичные.
В этом, кстати, слабое место программы инвестиционных квот. Там ведь первоначально ставилась задача сделать и начинку максимально отечественной. Пока это не получается, поэтому требования о локализации оборудования растянули на годы и будут ужесточать поэтапно. Но все равно не очень понятно, откуда возьмутся отечественные двигатели, сравнимые по качеству с иностранными аналогами.
— Раз уж мы перешли к инвестквотам и субсидированию, то скажите, насколько черноморским рыбакам интересны предложения Минпромторга по части строительства средне- и малотоннажного флота? Вы планируете участвовать?
— У нас не получается, даже чисто формально. В Азово-Черноморском бассейне все виды рыб неодуемые, поэтому мы не подпадаем под эту программу. Да, Минсельхоз и Минпромторг настаивают, что флот все равно нужно обновлять, и спорить с этим неразумно — суда у нас действительно старые. Но экономика не позволяет. К сожалению, цены, которые предлагает сегодняшняя промышленность, таковы, что новые суда не окупятся никогда. Я лично этим вопросом занимался с 2016 года, с Росрыболовством и Минпромторгом была масса совещаний, мы все посчитали, но не получается.
Наше судно в боевом состоянии стоит миллион долларов, 800 тысяч евро. ОСК, а если точнее, "Звездочка", мне в 2016 году предлагала траулер за 16 миллионов евро. При том, что он даже поменьше размерами. На сегодня цена составляет уже 20 миллионов евро. Сами видите, насколько это экономически сложная проблема.
Мы точно знаем, что при нормальном и уважительном подходе наши суда прослужат еще лет 15. Да, однажды их все равно нужно будет поменять. Да, начинать строить замену нужно будет за несколько лет до того, как эксплуатация существующих судов подойдет к максимальному пределу. Плюс проект нужно подготовить заранее. Но в какой момент нужно входить в эту историю, трудно определить. Потому что вопрос упирается в финансы. Мы старшим товарищам в федеральных ведомствах говорим – если мы не правы, скажите, как нам сделать? Но ответа нет.
 |
| Ремонт и модернизация траулеров в Севастополе / Департамент сельского хозяйства города Севастополя |
— А компенсация в 30% не решает проблему?
— Не решает. Цену я вам назвал — вычтите из нее тридцать процентов. Сильно это приблизит вас к миллиону евро? Не особо. Более того, программа выглядит так, что эти 30% — последняя часть суммы, которую можно будет не платить. То есть предварительно 70% мы должны вложить. А где их взять? Кредит – это нереально, своих средств таких нет. Не знаю.
— С такими же проблемами сталкиваются все предприятия в вашем регионе?
— Конечно. Мы работаем на одном и том же дешевом, фактически тридцатирублевом ресурсе. Это не треска, большой выручки нет, поэтому купить новое судно для всех задача неподъемная.
— А как с выловом ситуация в последние годы?
— Тенденция сложная сейчас идет. Как и везде, виды имеют определенную цикличность. Сейчас мы находимся, к сожалению, на нисходящей. С другой стороны, скорее всего мы уже достигли нижней точки, стабилизировались, а значит, как говорит наука, в следующем году начнем подниматься. Все это происходит не в первый раз, все это уже было.
— Конкуренция обостряется в этих условиях?
— Меньше ресурсов – больше цена. Это позволяет сохранить экономику, да и конкуренция у нас обычно рыночная, а не промысловая.
— В части промысла все поделено?
— Да, нет особых проблем. Безусловно, у рыбаков всегда есть элемент соревнования, но такого, что когда-то, по рассказам, творилось на Севере и на Дальнем Востоке, у нас нет точно. Это не тот ресурс, чтобы за горло друг друга хватать.
 |
| Ремонт и модернизация траулеров в Севастополе / Департамент сельского хозяйства города Севастополя |
— Как с причалами дело обстоит?
— Мы базируемся большей частью на частных причалах, которые смогли взять в аренду или построить на взятой в аренду территории еще в украинский период. Работаем на них. Был у нас мощнейший рыбный порт в Севастополе — его взяла под себя Ростехнология еще в 2014 году, и судьба его неизвестна. Хотя он обслуживал океанический флот, так что острой необходимости в нем у нас вроде бы и нет. Вряд ли океанический флот будет восстанавливаться, на это точно средств нет ни у кого. Тем более, что он был ориентирован на район Центральной и Восточной Атлантики, а сейчас там уже много лет провал по ресурсам.
— А в вашем регионе вы в международных водах работаете или сейчас нет такой возможности?
— Все закрыто для нас санкциями и выйти туда, пока все не решится, мы не можем. А шансов на это тоже мало. Единственное, мы, возможно, пойдем на промысел в Абхазию, если об этом договорятся в российско-абхазской комиссии и определят условия работы. Хотя, честно говоря, там нас не ждут, у них с турками дружба.
Материалы по теме:
Аукционы, супертраулеры, нехватка квот и кадровый вопрос — откровенный диалог с рыбаками (интервью с гендиректором РПФ "Вариант")
Десять супертраулеров для Дальнего Востока — как их строят? (интервью с гендиректором "Русской рыбопромышленной компании")
"Корабелы поняли, что траулеры — это серьезно" (интервью с исполнительным директором Северо-Западного рыбопромышленного консорциума)
В ожидании "Руси". Беседуем с заказчиком уникального краболова (интервью с финансовым директором компании "Антей")
Квоты судотворящие (о судах, которые будут строиться или уже строятся в России в рамках инвестиционных квот)
Битва за хамсу (о рыбном промысле в абхаских территориальных водах)
